Тезисы первой конференции Агентства Гуманитарных Технологий «Развитие идей культурной политики в контексте современной истории Беларуси»
Андрей Мирошниченко
Цели доклада:
● Изменение рамок отношения к деятельности В.В.Мацкевича с ретроспективного, к перспективному
● Установление рамки проактивного, а не реактивного отношения к перепрограммированию практики культурной политики
● Оценка потенциального программного материла, латентно присутствующего в зафиксированных рефлексиях деятельности В.В.Мацкевича
План доклада:
1. Роль культурной политики в процессе становления эпистемических институтов в РБ.
2. Подходы к определению функционального места эпистемических институтов в социальной системе.
3. Основанием для различения подходов к определению функционального места эпистемических институтов в социальной системе является размерность субъекта и объекта социальных изменений.
4. Проблема оснований социотехнической деятельности. Казус Беларуси, выход на горизонтальные, а не вертикальные преобразования.
5. Исследование действием как интервенция рефлексии. Рефлексия действия и рефлексия действием. Рефлексия действием и социотехническое отношение к организации среды действия.
1. Традиционно принято считать, что культурная политика в качестве своей цели имеет изменение норм деятельности. История Культурной политики как содержания деятельности АГТ в Беларуси разных составов традиционно предполагало, что изменения общественных норм должны в первую очередь происходить в области трансляции норм и воспроизводства деятельности – т.е. в области образования. Причем изначально предполагалось и предполагается до сих пор, что достаточным условием для таких трансформаций могут быть:
— наличие мышления как атрибута элитарной субъектности
— наличие институциональных ресурсов в виде профессиональной позиции
— наличие целей, соразмерных предполагаемому объекту деятельности: либо всей стране, либо всей системе образования
— присвоение целей деятельности себе лично как фактор самоопределения, который влияет на «качество» работы и ее завершенность.
Роль знаний определяется в этой деятельности тем, что знания становятся элементом системы образования (то, что транслируется и осваивается через систему воспроизводства деятельности), и тем, что рефлексивные знания становятся основанием самой социотехнической деятельности.
Вопрос состоит лишь в том, чтобы занять соответствующую социотехническую позицию и иметь знания для осуществления социотехнической деятельности.
В истории ММК выделяются 2 подхода к способам осуществления общественных изменений большого масштаба в России.
Это подход П.Г.Щедровицкого, который, условно говоря, предполагает создание «групп прорыва» и осуществление разовых масштабных акций в «узловых точках», которые являются местами пересечения коммуникативных процессов и местами принятия решения в больших деятельностях. П.Г.Щедровицкий предлагал разовые масштабные акции по смене парадигм мышления в этих узлах. В его подходе предполагалось, что изменения норм деятельности в этих узлах повлечет за собой изменения формы и состава той деятельности, над которой осуществляется деятельность узлов. Причем ограниченное число этих точек обусловливает возможность быстрых изменений парадигм в узлах, что приведет к успеху всего проекта.
Второй проект предлагал С.В.Попов. Он говорил о необходимости постепенных изменений в обществе за счет постоянного обучения потенциальных управленцев. Изменение парадигм их мышления приводит к постоянному изменению норм деятельности самих носителей управленческой позиции, что в конечном итоге выливается в постепенное изменение в стране.
Оба подхода предполагали работу в институциональных структурах общества, а более узко – государства. Причем речь шла о коррекции некоторых процессов в большой социальной системе – РФ.
Обе эти позиции опирались на трансформацию и корректировку эпистемических институтов уже существующих в РФ и в первую очередь на культуру порождения, рефлексии и употребления знания. Появление в РФ деятельности в политике, рекламе, управлении, образовании и т.д. активно употребляло знание и формировало новые его функциональные места в общественных процессах. По большому счету происходила филиация функциональных мест знания в обществе и этот процесс можно назвать привычным для современных обществ. Все было гораздо сложнее в РБ.
2. Постановка вопроса «Думать Беларусь» и разработка программы по общественным изменениям, который задал В.В.Мацкевич, принципиально иначе установили отношения размерности субъекта и объекта. Объектом деятельности признавались не отдельные процессы, а все процессы в целом. Объединялось все в единую деятельность по принципам программы. Реализуемость программы обосновывалась размером страны и зачаточным состоянием отдельных социальных процессов. Гарантией успеха полагалась ориентация на Европу, как прототипа и нормативной модели будущей системы общества.
По социотехнической форме проект был аналогичен российским. Вспоминая текст А.Ю.Бабайцева «Интеллектуальная экология», можно говорить о соответствующих ресурсах: финансовая поддержка со стороны фонда Сороса, а также интегрированность программ в государственные институты, могли стать условием успешности, если бы не известные события, похоронившие изначальный замысел и план деятельности АГТ того времени.
С тех пор началось как переосмысление базовых принципов программы, так и изменение самой культурно-политической деятельности по содержанию. Несмотря на чисто инерционную попытку работать в негосударственных институтах – институтах гражданского общества с построением там институтов знаний, аналогичных государственным (центрированные инструменты управления и развития НГО-институтов, централизованное финансирование и т.д.), на первый план в деятельности В.В.Мацкевича вышли не декларируемые цели и не формализованные программы, а сам метод гуманитарных технологий, задающих некий прогрессивный ход развития событий. Сейчас речь пойдет об этом ходе.
3. Изменение самого подхода можно зафиксировать по работе В.В.Мацкевича «Беларусь вопреки очевидности», где оговаривался эпистемологический контекст «политической деятельности в Беларуси» и самого феномена Беларуси. Еще интереснее была постановка вопроса об исследовании действием. Как оказалось, сама книга, как собрание знаний, появившихся в результате собственно исследования, с одной стороны положила начало исследования и мышления о Беларуси, а с другой показал множество разнопредметных подходов и мест знания о Беларуси. Предъявление знаний как самостоятельных феноменов породило целый ряд эпистемических практик, оторванных от первой практики. Предъявляя феномены знания, как некие результаты исследовательской деятельности, Мацкевич скорее предъявлял различные исследовательские позиции относительно Беларуси. Конфигурирование же позиций происходило в рамках политической деятельности, а вернее рефлексии политической деятельности, причем основной посыл Мацкевича состоял в том, что минимально грамотное применение знаний о тех или иных аспектах политической деятельности приведет к явному результату. Вот эта ориентация на результат как следствие применения знаний и является самым интересным в нашем анализе процессов становления эпистемических институтов.
4. Есть 2 возможных пути решения этой задачи – традиционный социотехнический – вертикальный и нетрадиционный – горизонтальный, который можно предложить в качестве варианта организационной формы культурной политики сегодня. Первый предполагает изменение норм деятельности со стороны более высокой рефлексивной позиции. Рефлексивная позиция при этом возможна только при наличии соответствующих институциональных ресурсов или ресурса власти. Горизонтальная предполагает принципиально иной подход к построению эпистемических институтов. Речь идет о выявлении, конфигурировании, корреляции, рефлексивном отображении различных предметных знаний и заточенных на них позициях.
Приведем схему случая «классического социотехнического управления знанием («синтеза знанием»)».
На этой схеме частные предметные знания, относящиеся к конкретным деятельностным позициям, через распредмечивание и онтологизацию в дальнейшем трансформируются в онтологию (то, что находится на онтологической доске) и организованность деятельности (то, что появляется на оргдеятельностной доске (у нас это отображено в фигуре S)).
Само изменение в этих процессах осуществляется посредством социотехнического отношения. В рамках изменения эпистемических институтов, эта схема считалась совершенно нормальной рабочей задачей, поскольку, как мы уже писали, социотехническая позиция обеспечивалась соответствующими ресурсами. По содержанию эта работа предполагала изменение структуры деятельностных позиций, т.е. позиций в рамках институтов, а также знаний как материала этих позиций.
Однако в реальности получилась схема, которую можно сделать принципиальной для новых форм гуманитарных технологий, направленных на изменение функциональных мест знания в деятельности.
На этой схеме нет жесткого разделения оргдеятельностной и онтологической досок работы. Вместо этого схемы связей между различными знаниями не синтезируются в форму онтологий и соответственно рамка онтологий не становится схемой сборки знаний в единую целостность. И с другой стороны распредмечивание и установление корреляции знаний с деятельностью, через конфигурирование деятельностных позиций, не становится механизмом оргдеятельностной сборки предметных знаний.
В реальности инструментом конфигурирование знаний становятся любые связи, которые в принципе могут быть обнаружены через выявление объемлющих деятельность процессов. Например, «Думание Беларуси» с конкретными предметными знаниями о ней могу быть вовлечены в политический процесс, культурный процесс и т.д. Рамка культурной политики была предельной рамкой для всех знаний о Беларуси. А в реальности позиция, которая обнаруживает себя при различных подходах и отношениях к конфигурированию знаний о Беларуси становится позицией по выделению связей между знаниями. Эта позиция сохраняется при любом составе позиций и содержаниях знаний. При этом объемлющие рамки деятельностей меняются. А позиция по удержанию знаний и объектной фиксации их сохраняется. Эту позицию мы назовем позицией «управления знаниями». И именно эта позиция, которая изначально выступала в качестве конфигуратора или координатора знаний, оказывается новой формой институциализации, которая реально определяет морфологию эпистемических институтов. А через них в дальнейшем может влиять на корреляцию состава деятельности и состава предметных знаний.
Что здесь принципиально нового и отличного от адаптивной политики интеллектуальной экологии?
Начнем с того, что проекты интеллектуальной экологии предполагали-таки ориентацию на материальный ресурс государственных или негосударственных, но уже имеющих место институтов. Здесь рамка деятельности институтов, их целевой и морфологической организации, влияли на содержание связей знания их структуру и т.д. В подходе, о котором мы говорим, связи, находящиеся в центре внимания, помещаются в центр, а институциональные структуры оказываются зависимы от содержания связей. Однако специфика ситуации заключается как раз в возможности влиять на варьирование внешних процессов через морфологическую трансформацию связей между знаниями. В модернистском центрированном обществе такое мерцание рамок и ядер было вряд ли возможным. В современном же обществе сетевые узлы, в которых конфигурирование знаний становится частью проектной деятельности единство компетенций по конфигурированию и становится основой успешности этой проектной деятельности. Вопрос в организации рефлексии этой деятельности и в специфике институционализации этой рефлексии.
Повторюсь, по моему мнению, я описал не столько ситуацию, замышляемую и разворачивающуюся в любой отрефлексированной форме – в форме программ, проектов, идеологий и т.д. По-моему – это ситуация, которая сложилась по факту в реальной деятельности В.В.Мацкевича и его учеников, и которая предъявляет требования к своей фиксации, употреблению и т.д.