Беларуская либерализация и ее пределы

Андрей Егоров | 30.12.2008

Впервые опубликовано на сайте Беларусского Института Стратегических Исследований

Премьер  министр Беларуси Сергей Сидорский в ультимативной форме потребовал от чиновников правительства приложить максимум усилий для привлечения в страну иностранных инвестиций и заявил, что либерализация экономики страны должна быть завершена к концу 2008 года. Такие сжатые сроки скорее свидетельствуют об ограниченной повестке дня, чем о серьезности их реформаторских намерений, однако нельзя не заметить, что официальная риторика сделала в 2008 г. решительный крен в «рыночный» бок. О ценности свободного рынка и о необходимости «освободить» граждан от лишних пут неоднократно говорил сам президент страны, что слишком резко контрастировало с его традиционной антирыночной и антилиберальной риторикой. В то же время, в сфере управления экономикой рыночные нововведения не отрицают старых подходов к экономической политике, такие, как ставка на выполнение прогнозных показателей или политика полной занятости вне зависимости от эффективности и прибыльности хозяйствования. Такие противоречивые сигналы ставят невыполнимые задачи перед чиновниками.

Иными словами, Беларусь пока даже не встала на путь авторитарной модернизации, присущей для рыночных диктатур середины-второй половины 20 века, таких как Испании и Чили, а скорее продолжает искать пути построения гибридной системы, характерной для попыток улучшения реального социализма полуреформами и полумерами. Опыт экспериментирования с «рыночным социализмом» в конце 1980х гг. показал, что в случае попытки одновременного проведения двух экономических курсов, сложившаяся социально-экономическая модель не реформируется, а попросту распадается.  Необходимо, однако, заметить, что в экономике, как и в других сферах,  общая тенденция к либерализации на уровне конкретных политик и практик также не стала очевидной: несмотря на очевидные тенденции к либерализации в одних аспектах, происходит одновременное ужесточение государственного контроля в других.

— Можно ли определить те зоны и сферы политической, экономической и общественной жизни, в которых реформы и какие-то существенные изменения исключены? Какова логика выбора этих зон?

Общая ситуация в стране состоит в контроле политическим режимом всех сфер общественной жизни, от его воли зависит реализация и любой конкретной политики и ход политического процесса в целом. Правящая группа, очевидно, понимает этот факт, и стремиться сохранить свое влияние и контроль над государственной властью в долгосрочном периоде. Система устойчива, но эту устойчивость необходимо обеспечить и в будущем. Стратегические планы и программы, которые сегодня строятся верхушкой государственного аппарата, охватывают временной период в десятки лет. Можно говорить о том, что еще в 2006 году режим был уже готов к поступательному реформированию. А трансформации, которые начались в 2007-2008 гг. были лишь подстегнуты и ускорены нефтегазовым конфликтом с Россией и мировым экономическим кризисом.

Перейти от модели тотального контроля к частичному освобождению отдельных сфер — задача сложная. Нужно отказаться от привычных отличаются способов и средств управления, внедрить новую систему учета и контроля, подготовить новые кадры и многое другое. В связи с этим возникает и будет возникать непоследовательность и неравномерность процессов перехода, противоречивость в риторике и предпринимаемых действиях. Логика изменений направляется с одной стороны необходимостью достижения большей экономической эффективности, а с другой стороны задачей сохранения полной контролируемости политического процесса. Эта же логика и диктует выбор сфер реформирования.

Заявленные правительством шаги касаются либерализации экономических отношений: разгосударствление собственности, общее снижение ограничений и запретов, упрощение процедур (лицензирование, сертификация, бухгалтерский учет, налоговая система). Справедливости ради заметим, что пока большая часть происходящей либерализации остается на уровне риторики официальных лиц и лишь минимально воплощается в реальных действиях. Изменения в других, помимо экономики, сферах носят декоративный характер и убирают наиболее раздражительные факторы, которые беспокоят потенциального инвестора — Евросоюз. Снижение агрессивного характера подавления массовых акций, допуск в свободную продажу пары газет, регистрация движения «За свободу», временная отмена ограничений на выезд детей на оздоровление и т.п. – очевидно безопасны и не угрожают политической стабильности режима. Вероятнее всего, будут открываться те социально-экономические сферы, куда могут быть направлены потенциально значительные средства европейских программ. Тенденция частичной либерализации может коснуться, в первую очередь, энергетики и экологии, во вторую очередь, культуры, средств массовой информации, регионального развития и самоуправления, религиозной жизни, и в последнюю очередь, образования. Ни при каких условиях не произойдет ослабления контроля над судопроизводством, правоохранительными и силовыми структурами, не произойдет и демократизации процедур ротации политических и бюрократических элит, не будет возвращения электоральных свобод, свобод связанных с политической деятельностью партий и т.п.

· Существуют ли какие-то специфические «беларуские» причины, которые обуславливают выживаемость беларуского гибрида? При каких обстоятельств беларуские власти могут быть вынуждены перейти к более существенным реформам в тех областях, которые до сегодняшнего дня являются неприкасаемыми для перемен?

Специфически причины «белорусского чуда» кроются в глубине советизации Беларуси. Предложенная в середине 1990-х гг. модель хозяйствования продолжала запущенные еще в советское время тенденции индустриализации и урбанизации (философ и методолог Владимир Мацкевич предложил использовать неологизм «индурбанизация» для собирательного названия этих двух тенденций). Индустриализированная экономика Беларуси, частично дополненная рыночными механизмами (например, маркетинг), оказалась способной к выживанию и даже некоторому развитию в условиях позитивной конъюнктуры регионального экономического роста. Восстановление нео-тоталитарной политической системы было поддержано массами населения страны, поскольку это корреспондировало с базовыми советскими представлениями населения об образе и качестве жизни. В этих представлениях, как и в актуальной реализации доминирующего образа жизни, демократия и основные права и свободы человека были далеко не обязательным элементом.

Не последнюю роль в становлении беларусской экономико-политической модели сыграла Россия, поддержавшая беларусский тоталитарный реванш и политически, и экономически. Беларусь платила и платит за это политической лояльностью, антизападной и антинатовской риторикой, размещением российских военных баз и стратегических объектов на своей территории. В последнее время мы видим сдвиг в риторике и идеологии режима в сторону независимости и европейскости Беларуси, в противовес устаревшей интеграционной риторике союза «братских» народов. При этом никаких значимых изменений в реальной политике пока не происходит, что не позволяет принимать подобные заявления всерьез. Россия была и остается важнейшим союзником беларусского режима. Немаловажно, что позитивная экономическая динамика Беларуси была необходима России во внешней и внутренней политике как веский аргумент возможности не либерального курса развития.

Серьезное реформирование сложившейся системы отношений уже не возможно путем радикальных перемен. Время цветных революций закончилось после событий в 2004 года в Украине. Эволюционные же трансформации беларусской модели, степень их широты и глубины определяются рядом факторов:

1. Готовностью элит к медленным и постепенным изменениям. Для серьезных изменений требует консенсус элит, их согласие на отложенный характер получения выгод от происходящей либерализации. Требуется деятельное участие в происходящих изменениях здесь и сейчас, что гораздо сложнее «борьбы за светлое демократическое будущее» или поддержания «статус-кво», когда можно иметь все и сразу.
2. Внешнеполитическими качелями. Нехватка внутренних ресурсов реформирования требует их привлечения из внешних источников. От того, куда качнутся внешнеполитические качели – в сторону России или Европы (например, от того, будет ли Беларусь включена в программу Восточного партнерства Европейского союза), зависит объем и источник ресурсов, необходимых для реформ.
3. Экономической конъюнктурой и развитием мирового экономического кризиса. Реформы должны быть выгодны. Если они будут способствовать выходу на новые рынки, общему росту богатства и благосостояния, то можно ожидать более интенсивных изменений. Это во многом зависит от внешней конъюнктуры спроса на беларусские товары и услуги.
4. Прохождением точки не-возврата. Логика экономических реформ повлечет за собой необходимость других трансформаций. Экономическая либерализация даже сама по себе будет оказывать влияние на другие сферы общества. Когда издержки возврата станут слишком высоки, а продолжение реформ будет нести ощутимые выгоды, то можно ожидать более существенных преобразований.

курсивом — текст БИСИ